Как стало известно 16 декабря, активиста "Экологической вахты по Северному Кавказу" Сурена Газаряна объявили в федеральный розыск в связи с возбужденным ранее делом об угрозе убийством охраннику "дачи Путина". Каспаров.Ru задал экологу несколько вопросов по поводу ситуации с его преследованием.
— Как вы думаете, с какой целью против вас формируют новое дело?
— Второе дело против меня уже сформировано, и следователю остается направить его в суд. Для этого нужно только предъявить мне обвинение.
Мне известно, что есть непосредственное указание губернатора Ткачева "решить вопрос с Газаряном". Еще в августе он выразил свою озабоченность моей персоной в интервью изданию "Коммерсант-Власть".
После того, как я опубликовал в "Твиттере" фото незаконного строительства причала возле дворца в Прасковеевке (это было 3 августа), охранников попросили написать на меня заявление. Этим сначала занималась геленджикская полиция, которая, в сущности, и придумала это уголовное дело. Ну а полицию попросили люди из администрации края.
Так что изначально это была личная месть "Сани-вора" за надписи на его незаконном заборе, которые я даже не наносил. Ну это история известная.
Когда дело возбудили, я баллотировался кандидатом в депутаты Заксобрания края, и тогда его передали в Следственный комитет из полиции Геленджика. Но люди Ткачева там тоже решили вопросы, они это умеют.
— Не думаете ли вы, что, объявив вас в розыск, власти просто хотят выдавить вас из России?
— Как я уже говорил, есть указание "решить вопрос", исходящее от губернатора. Учитывая, что за последние годы "Экологическая вахта по Северному Кавказу" серьезно мешает управделами президента, инициативу краевых властей поддерживают в Москве. Господин Кожин (управляющий делами президента Владимир Кожин — прим. Каспаров.Ru) устал опровергать информацию о причастности своего ведомства к дворцу в Прасковеевке, горнолыжному комплексу в Лунной Поляне и другим подобным объектам, предназначенным для личного отдыха Путина. Поскольку мы располагаем документами, подтверждающими причастность управделами ко всем этим проектам, и обращаем внимание на грубейшие нарушения природоохранного законодательства при их строительстве, в опровержения, которые обычно звучат от имени пресс-секретаря управделами Пескова, верит все меньше людей. Это их нервирует.
Я думаю, что для инициаторов всех процессов, направленных против меня, не столь важно, каким способом будет достигнут результат.
Тем не менее из источников в администрации края известно, что реальное заключение в качестве конечного результата усилий их вполне устраивает.
Сначала во время суда, а потом и во время заключения я буду заложником. Так рассчитывают манипулировать людьми, которые нас поддерживают. Это позволит отвлечь наших активистов от многих проблем, в первую очередь экологических, которыми мы всегда занимались и в решении которых наша власть показывает свою полную беспомощность.
— На вашу семью оказывается какое-то давление?
— Я очень надеюсь, что давления на членов моей семьи не будет, но от нашей власти можно ждать любой подлости. Пока все ограничивается профилактическими беседами и попытками выяснить, где я нахожусь.
— Как, по-вашему, будет развиваться новое дело?
— Вся эта тема с дворцами и дачами болезненна для современной власти, потому что абсолютно никаких аргументов в защиту таких феодальных склонностей к роскоши за высокими заборами не существует. И правые, и левые, и лояльные власти понимают, что обыватели никогда не поддержат эти проекты многочисленных дворцов, большая часть из которых строится на бюджетные деньги или на деньги, выведенные из бюджета. Строятся на незаконно захваченных землях охраняемых природных территорий. Поэтому никаких громких заявлений от СК или Генпрокуратуры по моему делу не будет. Вчера моему адвокату отказались дать постановление об объявлении меня в розыск только потому, что в следственном управлении СК по Геленджику не нашлось человека, готового подписать его копию.
Никто не хочет нести персональную ответственность из-за боязни огласки и попадания в черные списки.
У многих дети учатся за границей, не говоря уже о недвижимости.
— Будете ли обращаться в международные инстанции с просьбой защитить ваши права?
— Совершенно ясно, что никаких международных инстанций, способных защитить права человека в России, не существует. РФ годами не выполняет решения Европейского суда по правам человека, не говоря уже об обращениях правозащитных неправительственных организаций. Пока наше общество равнодушно относится к той чудовищной ситуации, которая происходит в судебной и правоохранительной системе страны, никакие вмешательства из-за границы не помогут.
Скорее наоборот. На своем примере я ощутил, как работает официальная правозащитная структура — Совет по правам человека. После того как на заседании совета в прошлом году Медведеву было передано письмо о даче Ткачева (это отражено в стенограмме заседания от 6 июня 2011 года), он обещал разобраться. После этого против нас возбудили первое дело и дали по три года условного срока.
— Будете ли вы продолжать свою деятельность во время преследований или свернете ее во благо личной безопасности?
— Дело в том, что по моему приговору выезжать за пределы города было и так проблематично, так что последние месяцы физически участвовать в акциях и инспекциях я не мог. Деятельность в информационном пространстве буду продолжать по возможности.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
