В Общественной палате РФ 1 апреля прошли слушания по "Правовому противодействию экстремизму и проблемам экспертизы". Организаторами встречи выступили Комиссия по межнациональным отношениям и свободе совести совместно с информационно-аналитическим центром "Сова". Эксперты, проводящие исследования для следствия и судов по "экстремистским" статьям, предлагают создать единую базу экстремистских материалов и разработать единый подход при проведении исследований. Они также озабочены качеством проводимых экспертиз своих коллег. По мнению экспертного сообщества, это связано прежде всего с отсутствием института профессиональной научной репутации и качественного образования у специалистов.
Эксперты оказались едины во мнении, что существует размытость трактовки термина "экстремизм", причем это понятие время от времени начинает расширяться. Порой следственные органы этим пользуются и специально обращаются к тем специалистам, которые дают им нужные заключения. И в конечном итоге суды выносят обвинительные приговоры. Вопреки нашему законодательству, инструкции Генпрокуратуры и постановлению Верховного суда, сложилась негативная практика, когда при расследовании даже обычных уголовных дел, к примеру, бытовой драки, следствие требует проведения экспертизы, утверждает директор информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский.
"Создается огромный спрос на экспертизы. Всякий массовый спрос порождает предложение.
При таком массовом запросе экспертизы не всегда оказываются качественными. Эта проблема создана со стороны системы правоприменения", — поясняет Верховский.
По мнению другого эксперта из Российского этнографического музея, доцента отделения прикладной политологии НИУ-ВШЭ (Санкт-Петербург) Дмитрия Дубровского, порой эксперта, проводившего заведомо ложное исследование, в последнюю очередь заботит репутация.
"Люди, которые подписывают подобные заключения, почти всегда уверены, что это проскочит. Ведь это не статья в журнале, никто не увидит.
Кроме этого, существует еще одна проблема, связанная с плохим качеством гуманитарного и социального образования в стране", — считает эксперт.
Он отметил, что уровень научной литературы низкий, часть заключений у некоторых специалистов порой основывается на материалах из Википедии. Качество исследований также может пострадать и из-за выбора методики исследования, уверен Дубровский.
Как заявил замначальника Главного управления по противодействию экстремизму МВД России Владимир Макаров, сейчас создаются центры по проведению экспертиз и обсуждается вопрос о создании единой базы экстремистской литературы. Он привел пример, когда один из судов страны рассмотрел и отклонил экспертизы, представленные МВД и ФСБ, назначив проведение третьей экспертизы. По ее итогам подсудимый был оправдан.
"Зачастую наша экспертиза считается ущербной, потому что она ведомственная. Хотя на самом деле достаточно квалифицированно проводится, но не по всем видам экспертиз.
Поэтому, естественно, единая методика требуется, и то, что мы на пути этом находимся, — это очень важно", — сказал Макаров.
"При производстве экспертиз возникает несколько проблем: какой вид экспертизы проводить и какие эксперты должны проводить исследование", — отмечает к.ю.н. кафедры уголовного права юрфака СПбГУ Сергей Оленников.
По его словам, суды должны обладать необходимыми навыками для понимания заключений и знаниями в области применения методик. При этом эксперты не должны давать прямых ответов в своих исследованиях. Хотя правоохранители заинтересованы в обратном. Однако Оленников напоминает о решении пленума Верховного суда, в котором говорится, что эксперты не обязаны давать точные ответы в заключениях.
Позицию юриста поддержал директор Центра изучения проблем экстремизма при СПбГУ Сергей Кузнецов. Он полагает, что эксперт не должен давать ответы, является ли текст экстремистским или нет. Это прерогатива суда, уверен Кузнецов.
"Часто эксперты дают ответы, на которые должны ответить следственные органы.
При анализе текста мы должны объяснить коммуникативные задачи, то, ради чего сделано это высказывание, и какая целевая направленность. Но эксперт не должен выяснять, как подействовал текст или что хотел сказать автор", — считает Кузнецов.
С ним не согласилась старший научный сотрудник Научно-исследовательского института Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации Наталия Ратинова.
"Деятельность экспертов не правозащитная. Мы научно обосновываем информацию, даем научный анализ по определенным критериям того материала, который нам дают для исследования.
Суд не может разбираться в проведении баллистических, химических, лингвистических или религиоведческих экспертиз", — заметила эксперт.
Между тем Кузнецов отметил, что в судах и следственных органах распространена такая практика, когда любая негативная оценка рассматривается как экстремизм. Существует много разных оттенков нетолерантности, невежливости и грубости, которые не являются экстремизмом, говорит Кузнецов.
Один из участников слушаний, председатель Комиссии Общественной палаты по межнациональным отношениям и свободе совести Николай Сванидзе, попросил у эксперта привести примеры речевых конструкций, которые не могут считаться экстремистскими. Но эксперт не успел ответить на вопрос, как из зала его коллеги привели собственные примеры.
— "Путин — вор", — неожиданно кто-то выкрикнул из зала. — Не может считаться экстремистским.
— Но это оскорбительно, — ответил Сванидзе.
— При чем здесь экстремизм?
Также прозвучал другой пример: "Хватит кормить Кавказ". Эксперты определили, что сама фраза не является экстремистской. Но тут же оговариваются, что в определенном контексте эта речевая конструкция может попасть под "экстремистскую" статью.
В свою очередь начальник отдела лингвистических исследований и экспертиз при департаменте Региональной безопасности правительства Москвы Юлия Сафонова предложила создать единый список экстремистских материалов, чтобы в этом реестре не добавлялись несколько раз одни и те же материалы, ролики или фразы. Нынешний список Минюста не годится для этого, в нем несколько раз повторятся одни и те же материалы, которые ранее признавались экстремистскими.
"В нашем государстве так много денег, которые зря тратятся. Когда один и тот же материал исследуется в десяти разных местах и потом снова вносится в список экстремистских материалов. Зачем? Необходимо создание единой базы. И это задача государства", — заключила эксперт.
